Норвежские авторы	Статьи о литературе	Литературные события
Норвежская классика	О писателях Норвегии	Слово переводчика
Поэзия Норвегии	Литература Норвегии: краткая история	Книги и переводная литература
Норвежские сказки	Гамсун-2009

Элеонора Панкратова - Время чтения (Эссе)

Я росла среди книг. К двенадцати годам (также и мои подружки) прочла собрания сочинений Марка Твена, Джека Лондона, Лескова, Мопассана, Чехова, Пушкина… А позднее, когда я целые дни работала за письменным столом, мой маленький сын строил домики из словарей, которые были разложены вокруг, и тоже вырос книгочеем, хотя и не филологом. Было тогда «Общество книголюбов», которое организовывало лекции, и я с радостью выступала в школах и библиотеках (особенно любили ребята викторины, связанные с персонажами сказок Андерсена).

Книга – лучший подарок, то был рекламный лозунг и прописная истина. Половина пассажиров московского метро читала, книги, газеты, журналы (теперь у многих проводки в ушах: кто-то хохочет сам по себе, кто-то приплясывает; кто-то решает деловые проблемы или выясняет отношения по телефону, пока есть зона действия сети).

Да, времена изменились. Кругом сплошные смартфоны, планшеты и гаджеты, появилось понятие «клиповое мышление». Где вы потрепанные (по-норвежски букв. lest I filler – зачитанные до дыр) библиотечные книги? Где вы книжники и книгочеи, о каждом из которых было принято говорить: «читает запоем»?

И все же, и те и другие есть. Особенно в маленьких странах, там большое количество и писателей и читателей на душу населения. Наверное, это происходит на уровне подсознания: малые народы хотят оставить свой след на земле, особенно в эпоху глобализации?

Какая большая, значительная литература существует у таких небольших стран, как Норвегия, Исландия, Эстония!.

Однажды мне довелось плыть на пароме на скандинавскую конференцию в Торсхавн, на Фарерские острова. Взошла на борт я в норвежском городе Берген. В каюте на четверых у меня оказалось лишь двое соседей: женщина с мальчиком лет восьми. Мы поздоровались и познакомились. Выяснилось, что они плывут домой, в Исландию. Она – работница консервного завода, вместе с сыном проводила отпуск в Норвегии, с раннего утра в дороге и так устали ждать пока их машину погрузят на паром, теперь хотят отдохнуть. Мама достала из сумки две книжки и ,они улеглись на своих спальных местах (мама – внизу, мальчик наверху); оба погрузились в чтение…

Литературовед, филолог Станислав Белза (который, кстати, был и известным телеведущим музыкальных передач, посвященных классической ) издал в свое время удивительную книгу HOMO LEGENS1 (по аналогии с понятием HOMO SAPIENS или романом HOMO FABER Макса Фриша) ЧЕЛОВЕК ЧИТАЮЩИЙ, где собрал статьи, очерки, размышления писателей о роли книги и их собственном опыте чтения.

«Никто столь напряженно не размышлял о взаимоотношениях автора и читателя, о судьбах книг, как их творцы, люди пишущие. Из таких раздумий известнейших мастеров литературы ХХ столетия и сложился этот сборник, еще одна книга о книге», – сказано в предисловии.

Не перестаём ли мы быть HOMO LEGENS?

Замечательный норвежский писатель Нильс Юхан Рюд1 еще тридцать лет назад написал эссе «Время чтения»,2 которое можно считать и пророческим и актуальным сегодня. Привожу свой перевод его, с небольшими сокращениями.

Время чтения

В моем воображении встает картина, которой, наверное, уже более ста лет. Маленькая деревушка в старой Норвегии. Зимний вечер, из редких окошек струится свет керосиновых ламп. Вдали над фиордом светится небо. Тропинки и каменные пороги домов окутывают добрые сумерки. Время от времени где-то открывается дверь, и из нее падает луч света …мелькает тень молодого человека, его лицо кажется знакомым…картина наполняется звуками – это шепчутся лыжи со снегом.

Эта картина живет в моей памяти благодаря чтению. Та книга называется «Мое детство и юность». Год издания 1952. Юхан Нюгордсволл3 рассказывает:

«Зимой, каждую субботу вечером я ходил на лыжах в Хоммелвик, чтобы взять там книги. Я брал их и для отца и для себя самого . Хорошо помню, как на обратном пути в Нюгордсволл я доставал из рюкзака какую-нибудь книгу и начинал читать ее при ярком свете луны, продолжая скользить на лыжах».

Еще и сейчас живы люди, которые могут рассказать о том же самом. Пусть их воспоминания не такие давние, но такие трогательные. Они помнят , как возвращались домой из народной библиотеки, вроде той, что была в Хоммелвике и открывалась по субботам на пару часов. У каждого человека свои картины, благодаря магии слова сквозь время и пространство, дошедшие до него. Книга ведет в образный мир с помощью слова, творящего этот мир.

Неповторимый мир для каждого поколения, отмеченный жизненным опытом каждого человека и эпохой, в которую он жил. Но возникает вопрос: сохранила ли свою волшебную силу книга сегодня, когда наше воображение так избаловано телевидением с его техническими возможностями?

И вот наступает зима, время чтения. Но теперь у каждого из нас книга под рукой, она является к нам словно по мановению волшебной палочки. А ведь поход за книгой на лыжах мог бы удовлетворить сразу несколько потребностей современного человека: хочешь быть в хорошей форме – пробегись за книгой.

В дебатах по вопросам культуры звучит тревога за судьбу книги. У книги появилось множество конкурентов. Электроника готова отнять у нее слово. Изобретен новый вид слова взамен традиционного: экранное слово.

Конечно, люди продолжают читать, потребление бумаги растет, как и всего остального. Каждому доводилось ломать голову над современными текстами. И уж во всяком случае, нельзя судить о человеке по тому, что он читает.

В войну мне пришлось просидеть какое-то время в тюрьме для заложников. Всех нас похватали случайно, где попало, и свезли из разных мест, при каждом оказались те или иные вещи.

Среди нас был пожилой господин с целой стопкой книг. Он тут же устроился на соломенном тюфяке и принялся читать. Не обращая ни малейшего внимания на товарищей по несчастью, сблизившихся между собой в ожидании дальнейшей участи. Он читал все подряд и брошюры и солидные тома … Он брал из стопки книги одну за другой и, сидя в этом зловещем застенке, весь уходил в чтение, пока, однажды не ворвались охранники и не отняли у него все книги. И наш изумленный любитель чтения остался сидеть ни с чем …В мирной жизни он был специалистом по античности, в частности по Гомеру.

Поэтому не следует чересчур беспокоиться, что может попасться в книге ребёнку, который недавно научился читать, как и не следует самому стыдиться своего читательского любопытства.

Многое в описании поведения и внутренней жизни человека даёт пищу для души и ума. Надо только доверять слову. В книге каждый ищет что-то о самом себе. Горе писателю, если в его романе читатель не найдет героя, с которым он мог бы отождествить себя.

Между мальчиком, бегущим на лыжах из народной библиотеки и профессором, томящимся в тюрьме для заложников, – целая пропасть; их разделяет время, пространство и ситуация. Но одно у них общее: жажда знаний и страсть к вымыслу.

Книга, пробуждающая полет фантазии всегда ждет своих читателей, хотя, порой, может быть, и долго ждет, ждет даже теперь, когда средства массовой информации предрекают эпоху бессловесности, грозят нам, что изображения станут единственным средством коммуникации.

Человек, который субботним вечером в полном уединении стоит под мачтой высоковольтных передачи и, повиснув на лыжных палках, с жадностью листает только что вышедший этой осенью роман …книга, которую достают из рюкзака окоченевшие пальцы… нет, вероятность подобной встречи на лыжне становится все меньше.

Особенно теперь, когда повсюду, в том числе и по лыжне, снуют представители молодого поколения, увлеченно слушающие музыку через наушники.

Не столь уж давно издатели относились к книге с полным доверием, зная, что она будет передаваться из рук в руки, как народная сказка передавалась из уст в уста.

<…> Случается, что старые книги, как старые люди, на всю жизнь сохраняют частицу своей юности.

Как известно, некий издатель сказал однажды, что издательство походит и на собор, и на биржу. Но тот, кто вошел внутрь здания, которое должно быть собором, порой не может понять, что начертано на чёрных церковных табличках: номера псалмов или цифры, означающие курс акций.

И, тем не менее, я верю, что есть еще на свете юноша, который станет нетерпеливо перелистывать потрепанную библиотечную книгу при свете луны».

Так хочется присоединиться к оптимизму автора!

ЭЛЕОНОРА ПАНКРАТОВА

Элеонора Панкратова - Время чтения (Эссе)