Норвежцы вспоминают вторую мировую войну
 Немецкое руководство было более чем удивлено, получив 7 мая 1945 года сообщение от своего руководства в Бергене о складировании под замок всего оружия и амуниции в казематах крепостей и о передаче ключей и самих себя САМООБОРОНЕ Стурда под коммандованием Гюннара Хельгесена. Руководитель в Бьеллеланд, который иногда бывал в моем офисе, последние недели боялся капитуляции и в беседах со мной один на один указывал на это. Поскольку я знал немецкий, мне пришлось информировать немецкое руководство о передаче на Стурде.
Эту беседу я не забуду никогда. Была достигнута договоренность о встрече в крепости Бьелланд в 20.00 для обсуждения отдельных деталей. К тому времени в крепости все уже должно было быть в порядке в соответствии с указаниями, полученными от их бергенского руководства. Хельгесен и Хюста в униформе Самообороны, с револьверами, а также я в гражданском встретились в крепости в назначенное время. После короткой беседы с шефом и двумя его ближайшими сотрудниками нас пригласили на мессу.
Весь гарнизон крепости находился там и приступил к праздничному ужину, включавшему пиво. На следующий день всех должны были эвакуировать оттуда на корабле. Мы не были готовы к каким-либо «празднествам», однако после короткого совещания «на троих» решили поучаствовать в нем. Настроение было отличным, а удивление при виде нас было огромным. Нас усадили за стол руководства и каждому подали пива.
Босс постучал по своему бокалу и поднялся. Чтобы добиться тишины в зале ему пришлось постучать три раза. К последнему разу голос его аж зазвенел. Речь свою он начал словами «Deutschland liegt am Boden» – и теперь все закончилось. Германия сражалась героически. А теперь они вернутся домой и будут восстанавливать свою страну и т.д. Он поблагодарил нас за согласие присутствовать на этом обеде и хотел бы услышать из наших уст, что его солдаты прилично вели себя на Стурде и выразил надежду, что мы сможем расстаться друзьями.
Мне не удалось избежать ответного слова. Я думаю, что это, вероятно, была самая трудная речь в моей жизни. Я, конечно, мог подтвердить что его солдаты на Стурде показали «хорошее поведение». Я пожелал им счастливого возвращения домой и выразил надежду на то, что в будущем Германия и Норвегия могли бы сотрудничать на общее благо, несмотря на то, что понадобится несколько лет, чтобы улеглись чувства, вызванные пятилетней немецкой оккупацией. Мы скоренько закончили «прием», а на следующий день все немцы были переведены в Берген. По счастью, на Стурде все прошло тихо и спокойно.
На вышеприведенное свидетельство очевидца, рассказывающее о передаче крепости Бьелланд, немцы ссылались как ХКБ 61/977 Ляйрвик (ХКБ –Heereskustenbatterie).
Задачей их являлась защита морского подступа к Стоксюн и Лангенюен. А также северной части Бёмлафьорда.
На май 1945 года крепость располагала следующим вооружением:
4 х 8,8 см Флак (р). Противовозушные пушки русского происхождения.
1 х 4,7 см Пак (ф). Танковая оборона французского происхождения.
2 х 2 см Флак 38. Легкие противововоздушные пушки немецкого происхождения
2 х 2 см КвК.38. Бронетанковые пушки немецкого происхождения
(изначально пушки с транспортных средств, размещенных на позициях).
3сМг (норв). Тяжелые автоматы норвежского происхождения.
3ИМГ (норв). Легкие автоматы норвежского происхождения.
Помимо этого, различные типы огневедущего оборудования: 60-сантиметровый прожектор и два 150-сантиметровых прожектора голландского происхождения.
Обслуга состояла из двух офицеров, 17 младших офицеров и 62 рядовых. В их число входило четыре группы по семь человек, обслуживавших 8.8-сантиметровые пушки.
ыло ли нам страшно? В принципе, особо не было...
Мы знали, что для нашего освобождения должно было произойти вторжение союзных войск. Но у нас не было опыта войны и мы тогда ещё не знали о том что несут с собой война и вторжение. Я думаю, что мы, как и союзники, вместе боролись за справедливость. Мы были молоды и были абсолютно уверены в том, что справедливость восторжествует. Норвежским газетам мы особо не верили, их цензурировали нацисты и в них рассказывалось только том, что было выгодно немцам.
Но мы уже давно слушали радио союзников, они продвигались вперед, а немцы откатывались по всем направлениям и к концу зимы – началу весны 45-года всем было ясно что война, сделававшая несчастными так много людей, идет к концу.
Многие из наших знакомых находились в немецком плену, их близкие не знали живы ли они, вернутся ли они когда-нибудь домой. У других близкие погибли на море. Двое из наших молодых друзей, отправившихся в Англию чтобы быть в рядах Сопротивления, утонули. Мужа моего спрашивали хочет ли он отправиться с ними тогда в Англию. Он отказался, сославшись на семью. Когда мы узнали о том что судно затонуло, мы благодарили судьбу, удержавшую его отправиться вместе с друзьями и не погибнуть молодым.
Активно в движении Сопротивления мы – не участвовали, но мы знали - в случае вторжения и боев в самой Норвегии придет и наша очередь в них участвовать. Весенние месяцы 1945 года были интересными. Никто из нас не знал что немцы будут делать, когда им станет ясно что война проиграна.
Вечером 7 мая дочка и я собирали цветы. Вечер был очень красивым, масса примул распустилось под лиственными деревьями , почки деревьев набухли. Мой муж вернулся домой с музыкальных занятий. Увидев нас, он сказал: «Война закончилась, Германия капитулировала!» Я ощутила тихую радость и поблагодарила Бога: мир пришел на нашу землю.
Праздничные одежды, бюнады и флаги были вынуты из тайников, у нас даже не было сил на отдых или сон. Утром 8 мая встали мы рано, как взрослые так и дети, направилсь в центр поселка, где мы прошли маршем под музыку, пели «Сынов Норвегии» «Да, мы любим нашу страну». На флагштоках поселка колыхались трехцветные флаги, а жители стояли в окнах и утирали слезы радости. Я никогда не смогу забыть этот утренний марш, 5 километров до центра поселка. Мы несли в руках зеленые березовые веточки и флаги, пели всю дорогу. Такой радости, которая переполняла меня изнутри, я не испытывала никогда раньше. И любовь переполняла сердце мое, любовь ко всем и ко всему, а прежде всего к моей родной стране! Теперь она была свободна! И теперь вместе мы будем ее восстанавливать. – И сделаем Норвегию самым лучшим местом на земле!
Согласно тому что мы узнавали каждый день, похоже было на то, что немцы вскорости должны были сдаться, их давили со всех сторон. А когда мы узнали, что Гитлер мертв, то настроение наше стало оптимистическим. Однажды вечером, когда я уже улегся, то услышал, как кто-то постучал в дверь – тогда я еще хорошо слышал и улавливал все звуки. Я спустился вниз – там стоял Магнус. Он приложил палец ко рту: «спокойно» – и вошел. Он взял с собой еду, переоделся и сказал, что ему нужно смываться, потому как по-серьезному происходила мобилизация. «На этот раз капитулируем не мы», – сказал он. Он осмотрелся вокруг, посмотрел на детей и ушел.
7 мая вечером я был в Усе. Я заглянул в «Моберг». Там где сейчас Драгесет, там было много мужчин, отмерявших веревки для флагов. Один из них сказал: «Завтра я поднимаю флаг». На мой взгляд, это была бесшабашная смелость – сказать такое вслух. Слишком много немцев шастало ещё в районе Озёйро. Я отплыл обратно на «Сюндботен», причалившим в районе Хольменкайен. Когда я спустился на берег, меня ждало зрелище, которое я не смогу забыть никогда. На всех флагштоках в Брюрой красовались только норвежские флаги. Да, этим чудным майским вечером повсюду полоскались красные свежие флаги. Я долго задумчиво стоял и смотрел. Мысль была одна: «Это правда? неужели это действительно правда? Норвегия, наша родина, действительно свободна?» У меня потекли слезы.
Но особой радости позволить себе я не мог, ещё оставалось слишком много нерешенных задач. Мне довелось узнать еще кое-что, вернувшись домой, у некоторых сохранилось радио, хотя большая часть радиоприемников и была изъята. Побывавшие «в церкви», как они сами это называли, слушали Лондон.
А на следующий день народ заторопился получать свои радиоприемники, лежавшие на складе в школе поселка Шейе, и тогда подтвердилась информация о том, что война уже закончилась. Немцы капитулировали без оговорок, в том числе и в Норвегии.
К нам пришел мир, и война закончилась
И торжество превзошло все границы.
И вновь трепещется флаг, такой красный и такой свежий,
Поднимаемый на каждом флагштоке.
Пришла пора всё убирать и строить,
На благо семей и страны все сохранять.
Здесь мы хотим жить.
И мы будем строить наш дом – и верить.
Той весной мне было 12, и я хорошо помню напряжение, царившее среди взрослых. Когда немцы начали капитулировать в одной стране за другой, они могли сделать то же и здесь. Но могли продолжать удерживать укрепления в Норвегии.
7 мая я на лодке переправился в Тюссе чтобы забрать отца, освобождавшегося в 17.50. Когда я причалил, пекарь Турвальд Эриксен поднял флаг на своей моторной лодке.
Я спросил – не рано ли? «Нет, война уже закончилась, плыви домой и поднимай флаг».
Я не мог в это до конца поверить, не поверил даже когда он сел в лодку. Но пока я греб обратно, то узнал, что это действительно была правда, потому как в Тюссе флаги поднимались один за другим. Увидев это, отец мой начал грести так сильно, что мне казалось, весла сломаются.
Я быстро пообедал, достал свой флаг и заторопился в Тюссе. Там я повстречал много солдат Сопротивления, прибывших маршем из Ветлеботн. Они направлялись домой к Харалю, в Тюссе послушать радио. Катер из Тюссе отправился в Футландсвог, где находились реквизированные радиоприемники. Я очень волновался и с нетерпением ожидал их возвращения – привезут ли они приемники с собой. Народ на катере во всю глотку распевал песни, когда судно огибало Юстанесе. Радиоприемники они привезли. Я получил наш старенький «Телефункен» и со всех ног понесся домой в Ауравику.
Отец меня встречал, и мы вместе вернулись домой, подключили приемник и антенну. Как ни странно, все работало. Тем же вечером мы слушали новости из Лондона. В последующие дни много народу приезжало из Кляйвеланда чтобы послушать радио: у них приемники были на батарейках, а достать их быстро не получилось.
А потом наступило 17 мая, первое 17 мая после войны – его не сможет забыть никто из тех, кому довелось это пережить. Настоящее, огромное чувство радости переполняло и старых, и малых. Может быть, 17 мая было не таким разноцветным и разукрашенным, как в более поздние годы, но торжество по случаю освобождения было неописуемым. Нужно было самому пережить эти дни, а также пять «черных» лет, чтобы понять, что мы чувствовали. Мы также вспоминали тех, кто не дожил до этого дня освобождения. Их – и их близких.
Onar Onarheim. Stord kommune
Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В. Источник: Журнал Соотечественник
Норвежцы вспоминают вторую мировую войну Onar Onarheim. - Немецкое руководство было более чем удивлено, получив 7 мая 1945 года сообщение от своего руководства в Бергене о складировании под замок всего оружия и амуниции в казематах крепостей и о передаче ключей и самих себя САМООБОРОНЕ Стурда под коммандованием Гюннара Хельгесена.
| 
Сделать стартовой 
Поставить закладку 
Поиск по сайту 
Карта сайта 
Наши баннеры 
Обратная связь
