Интервью в дни Гамсуна на радио Свобода
 Поверх барьеров с Дмитрием Волчеком: Дни Кнута Гамсуна в Москве
Дмитрий Волчек: В октябре в Москве прошли дни Кнута Гамсуна - конференция, презентация книг, выставка “МХАТ и Гамсун”. Репортаж Тамары Ляленковой
Тамара Ляленкова: Популярность норвежского писателя Кнута Гамсуна в России первой половины 20-го века трудно объяснить исключительно литературными достоинствами его книг. Тем более что здесь его не только читали, но и любили, его пьесы ставили в театрах. Свое объяснение этой любви на Днях Гамсуна в Москве предложил составитель библиографического сборника “Кнут Гамсун в России” Борис Ерхов.
Борис Ерхов: Дело в том, что Гамсун представился, в основном, после публикации в 1890-м году “Голода”. Он приобрел сразу широкую известность. А через два года она в России как раз вышла. Причем делал перевод Вячеслав Чешихин, который жил в Риге. Он был музыковед и критик, он переводил довольно многого со скандинавских языков, при этом немножко сокращая авторов. Еще что интересно, что как раз в 1892 году или 1991-м был период неурожая в России, и эта книжка вышла, можно сказать, очень вовремя - все сборы от нее пошли в помощь пострадавшим от неурожая, что и было написано прямо на титульном листе. И еще, как пишет в небольшом предисловии к книге сам Вячеслав Чешихин, “эта книжка поможет сытому понять голодного”. А относительно того, почему он был столь известным, конечно же, эмоциональное его воздействие на читателя мощной поэтической интонацией и ощущающимся впечатлением лично прижитого. Потому что к этому времени за его плечами был уже большой опыт, главным образом, физической работы, хотя он одновременно почти все время писал. Что еще очень важно, что его проза обладала тремя важными качествами: его произведения годились и для развлечения, и для наслаждения литературным словом, и для раздумья над смыслом жизни. Вот так. Вот почему его образы, подобно андерсеновским, стали частью литературного обихода и, отчасти, превратились в популярный товар. Ну, любовь в нарезку, можно сказать, что не замедлил обыграть в своей юмореске “Руководство для флирта в квартире” Саша Черный: “Пересядь поближе и, пряча грязные ногти, спроси желудочным шепотом: “Вы любите “Пана?”
Гамсуновское творчество, помимо литературной, приобрело, выражаясь научно, еще одну – коммуникативную - функцию. Анна Ларина вспоминает в своих мемуарах о совместном с Николаем Бухариным, своим будущим мужем, чтении “Виктории” на крымском курорте, после которого она стала его женой. «А некой Елизавете хотелось бы во время лодочной прогулки вдвоем в стокгольмских шхерах обсудить с Джоном Фреем (это псевдоним Владимира Ильича Ленина) эту же повесть, но пришлось довольствоваться классовым анализом гамсуновского “Голода””. Это в то время, когда был пик популярности.
Тамара Ляленкова: Был ли запрет гласный или не гласный на книги в послевоенной истории?
Борис Ерхов: В 1935 году вышли две последние книжки “Избранного” Гамсуна. Его ранние знаменитые вещи - “Пан”, “Мистерии”, и так далее. И затем до 1970 года он находился не то, чтобы под запретом, но его просто не печатали. Хотя в театроведческих книгах тот след, который оставили его пьесы в русском театре, широко обсуждался, тем не менее, и в это время. А в 1970 году, усилиями, отчасти, Эренбурга, который в “Правде” в 1942 году очень сильно высказался против Гамсуна, даже, можно сказать, такая статья была яростная против него в то время, тем не менее, Эренбург в 1970 году способствовал тому, что вышел знаменитый двухтомник “Избранного” Гамсуна. И, кроме того, еще это собрание вышло благодаря тому, что к нему написал вступительную статью тогдашний директор Института мировой литературы Борис Леонтьевич Сучков. Он написал ее с сугубо догматических, марксистских позиций, но очень обстоятельно. Надо сказать, что он, во всяком случае, все романы его прочитал, что очень немало, и все подробно проанализировал. Только с 1989 года, уже после двухтомника, начали его активно печатать, с началом перестройки. Надо сказать, что в шеститомнике, который вышел, искали, по-видимому, автора статьи вступительной, и не нашли ничего лучше, чем было у Сучкова. Во всяком случае, материал там изложен был очень добросовестно, хотя позиции были еще те. Вот такова история.
Тамара Ляленкова: Автор одной из лучших биографий Кнута Гамсуна, норвежский писатель Ингар Слеттен Коллоэн, в свою очередь отмечает влияние России на жизнь и творчество писателя.
Ингар Слеттен Коллоэн: Россия играла большую роль в жизни Гамсуна. Его произведения очень рано начали переводиться на русский язык, и он получал из России хорошие деньги как раз тогда, когда деньги ему были нужны. Но важнее то, что российские писатели и поэты вдохновляли Гамсуна на протяжении всей его жизни. Осенью 1906 года Гамсун писал российскому переводчику: “Не понимаю, почему русские так много переводят с других языков, ведь у них самих самая замечательная литература в мире. Если бы я только знал русский язык, тогда бы я мог прочитать Достоевского, Гоголя, Толстого и других великих русских писателей в оригинале”. На самом деле жизнь Кнута Гамсуна была такой напряженной, что даже Достоевский не мог бы такое сочинить. Он родился на окраине Европы, в бедной семье, только 252 дня он учился в школе и, тем не менее, ему удалось изменить мировую литературу. Он стал богом в писательском мире. В 1939 году Гамсун был самым знаменитым писателем в Европе, а в 1945 году все его ненавидели. Творческий путь Гамсуна был трудным, более 10 лет он безуспешно пытался стать признанным писателем, он изучал Бальзака, Флобера и Золя, которого превозносили как специалиста в области ужасного. Марк Твен научил его, что безудержное преувеличение, которое и так было известно Гамсуну по детству в Нурланне, должно делать текст не столько привлекательнее, сколько правдивее. Швед Август Стриндберг, по Гамсуну, обладал оккультным чувством языка. Стриндберг убедил его бороться за собственную манеру письма. Достоевский показал ему, быть может, самое главное: ментальный дисбаланс - это важнейший инструмент писателя. Ведь можно создать великое произведение на основе тайной борьбы гордости и неполноценности. Герои Достоевского поступают неразумно, а слушать надо не разум, а подсознание и инстинкт, как уже понял Гамсун. Он был так увлечен Достоевским и его романом “Игрок”, что его даже обвинили в плагиате, когда он написал новеллу “Азарт”. В Копенгагене он познакомился с представителями литературной богемы. Бессознательное, невротическое и патологическое в человеческом сознании были новой темой, которая сразу же овладела Гамсуном. Мать и другие родственники страдали расстройством рассудка, как и он сам. “В последние шесть недель я должен был перевязывать левую руку носовым платком, когда писал, потому что не мог переносить дуновение на нее собственного дыхания. Я также не мог зажечь спичку иначе, как под столом, так как не выносил вида пламени”, - писал он другу сразу по сошествии с парохода из Америки на берег в Копенгагене поздним летом 1888 года. Знакомство с психологией, с Достоевским и всем остальным заставило его понять, что он может использовать собственные нервы для написания книг, как субъективно, так и объективно.
Тамара Ляленкова: Многие годы спустя помощь психоаналитика понадобилась почти 70-летнему Гамсуну, чтобы вернуться к творчеству. Роман “Круг замкнулся”, написанный в 1936 году, должен был стать последним романом Гамсуна. О позднем периоде в жизни и творчестве писателя рассказывает Ингар Слеттен Коллоэн.
Ингар Слеттен Коллоэн: Гамсун говорит о причинах происходящего, на которые указал уже в своих ранних книгах. Человек вырывает свои корни из разума земли и разрушает мечту о любви. Абель обладает мужской потенцией, но в экзистенциальном аспекте он - полный импотент. Он не может претворить в жизнь собственные принципы, потому он от них отказывается и старается превратить в ничто задумки других. К этому времени Гамсун уже давным-давно выказал свою поддержку Гитлеру и Муссолини. “Муссолини мне бы хотелось передать мое восхищение и глубочайшее уважение. Господь послал вам такого человека в столь тяжелое время”. Когда его младшая дочь Сесилия, во время своего пребывания в Германии, с ужасом писала о нацистском терроре и преследовании инакомыслящих, евреев и представителей других наций, отец прислал ей очень суровый наказ закрыть глаза на жестокость и несправедливость. “Прошу тебя, не пиши своим подругам, что кто-то кончает жизнь самоубийством в Германии, ведь они могут подумать что-нибудь плохое об этой прекрасной стране. Лучше расскажи, как Гитлер и его правительство умудряются вершить великие дела в атмосфере ненависти и вражды со стороны всего мира. Ты и я, мы все будем благодарить Германию и благословлять ее, ибо за нею - будущее”. Даже после оккупации Германии Норвегией писатель продолжал поддерживать гитлеровский режим. Загадка, - утверждают многие. Бедный мальчик с 252-я школоднями с дальней окраины Европы, смог изменить развитие мировой литературы, и это действительно загадка. Его упрямая поддержка гитлеровской Германии - никакая не загадка. Свою нелюбовь к Англии он получил в наследство от родителей и бабушки с дедушкой. Они внушили ему, что ничего хорошего от англичан ждать не стоит, англичане, по мнению Гамсуна - “самая ужасная, разбойная нация в Европе, нация убийц, получивших прекрасное образование”. “Я - искренний антиангломан, я настроен антибритански и всегда таким был. Все неприятности, все конфликты, лживые обещания, насилие и международные войны, как правило, провоцируются Англией. А вот немцы - другое дело”. Уже в 1894 году он писал своему немецкому издателю: “Мне бы хотелось сегодня уехать из Парижа, отправиться в Германию и пожить там. Я, вне всякого сомнения, чувствую себя истинным германцем”. Когда самоуверенная Германия напала на своих соседей в 1914 году, Гамсун целиком и полностью поддержал эту попытку захвата. “Я уверен, что Германия когда-нибудь одержит победу над Англией. Это - естественная необходимость. Англия - страна, которая находится в стадии постоянного регресса, у этой страны есть древние корни, но нет никакого цветения, нет кроны, нет листвы. Германия же, напротив, полна молодых сил. Эта надежда продиктована моей давней и незыблемой симпатией к Германии и любовью к собственной родине, которая только выигрывает от победы немцев”. Гамсун вывел свою собственную политическую теорию на основе следующих теорий: дарвиновского учения о развитии стран и народов, учения Ницше о “праве сильнейшего” и учения Шопенгауэра о жизни и понимании. Гамсун ясно выразил свое отношение к большевизму, который, по его мнению, разрушил русских, сделал их бесчувственными. “У русских свой собственный характер, они настоящие, но после 24 лет большевизма они этот характер потеряли, в результате ежедневной жизни с железом, кровью и цементом. И сегодня в России только кровь и никакого сострадания, никакого милосердия”.
Тамара Ляленкова: В 1945 году, когда встал вопрос о суде над Кнутом Гамсуном за поддержку фашистского режима, процесс отложили в связи с преклонным возрастом писателя. Правда, суд все-таки состоялся летом 1948 года, за год до 90-летия писателя. Было решено наложить штраф, который практически его разорил. Впрочем, судьба Кнута Гамсуна могла бы сложиться иначе, если бы не участие теперь уже не российской, а советской стороны. Рассказывает Ингар Слеттен Коллоэн.
Ингар Слеттен Коллоэн: В конце войны министр иностранных дел находившегося в эмиграции норвежского правительства Трюгве Ли и министр юстиции Терье Уолт встретились с советским министром иностранных дел Молотовым. В разговоре была затронута тема государственных преступников. Молотов довольно ясно дал понять, что норвежское правительство слишком муссирует тему обеспечения правовых гарантий. Но когда речь зашла о Кнуте Гамсуне, железный русский просто преобразился. Когда Уолт рассказал, что Кнута Гамсуна считают нацистом и предателем, и он должен престать перед судом, русский задумался. Он стал чуть ли не сентиментальным и попросил сохранить жизнь Кнуту Гамсуну. “Писатель, создавший “Викторию” и “Пана” - великий художник, дело которого не может рассматриваться, как дело обычного нациста. Гамсун, к тому же, так стар, - сказал он, - что пусть уж доживет остаток своих дней в мире”. И тогда норвежский министр юстиции произнес фразу, ставшую всемирно известной: “You are too soft, mister Molotov”. Надо заметить, что в каждом из нас гораздо больше противоречий, чем мы смеем себе в этом признаться, и эти противоречия находят свое выражение в период катастроф, личных или социальных. Жизнь и творчество Кнута Гамсуна раскрывают эти удивительные, но также очень опасные противоречия, которые есть внутри каждого из нас
Прослушать в формате MP3 - Cкачать файл [3443903 Kb]
Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С..В. Источник: Радио Свобода
Автор: Тамара Ляленкова.
интервью в дни Гамсуна на радио Свобода С Ерховым и Коллоеном
|
Сделать стартовой 
Поставить закладку 
Поиск по сайту 
Карта сайта 
Наши баннеры 
Обратная связь
