Норвежские исполнители	Музыкальные группы Норвегии	Статьи о музыке Норвегии
Архив музыкальных событий	Фестивали в Норвегии	Дискография
Композиторы Норвегии	Общество П.И. Чайковского в Осло

SILJE NERGAARD

Silje Nergaard - «Я считаю, что это очень по-скандинавски не смотреть на Америку и не копировать ее джаз.»

Первая известность пришла к Силье Нергаард в 16 лет, когда она присоединилась к импровизированному джэм-сейшну на концерте состава Джако Пасториуса (гастролировавшего после его смерти), и неожиданно заслужила международное признание. Это произошло во время Molde International Jazz Festival в Норвегии. Норвежские журналисты восторженно написали о появлении новой звезды на джазовом горизонте. Так, фактически за один вечер, Силье превратилась в одну из самых перспективных джазовых певиц Норвегии, уникально страстную и трогающую душу манеру пения которой критики и зрители заметили сразу. Ее необычная, оригинальная импровизация покорила всех. Всемирно известный гитарист Пэт Мэтини был настолько потрясен, что порекомендовал обратить на нее внимание продюсеру Ричарду Найлсу, который тут же предложил ей записаться на фирме Lifetime Records.

Ее дебютный сингл Tell Me Where You're Going (1990) до­стиг 40-го места в британском чарте и оставался на протяже­нии 15 недель в верхней сотне. Альбом был записан в дуэте с гитаристом Пэтом Мэтини. Войдя в верхнюю десятку альбомов в Скандинавии, Tell Me Where You're Going поднялся на первое место в чарте]-Wave в Японии, где его выпустила Toshiba-EMI. Силье стала певицей, достигшей в тот год самого частого появления в эфире на многих японских радиостанциях. Она стала первой западной певицей, которая удостоилась права выступления в знаменитом храме Хэйан в Киото (японском эквиваленте Ватикана). Ее именем назвали в Японии даже марку вина.

Ее второй альбом Silje был записан в дуэте с Мортеном Харкетом, лидером группы А- НА и ее наиболее пылким по­клонником. Третий альбом Cow On the Highway был сме­лой и необычной комбина­цией джазовых песен, смешанных с кантри и западными песнями.

После третьего альбома, за­писанного в Англии, Силье возвращается в Норвегию,, где самостоятельно записывает два альбома на родном языке. Brevet (1995) по-преж­нему является смесью кантри и поп музыки с примесью джаза. Песни написаны на стихи самых известных поэтов Норвегии. Hjemmefra (1996) был записан с мужским вокальным октетом, участниками вокальной группы Gli Scapoli знамени­того на весь мир мужского хора. Этот альбом стал отражением самобытных поисков Силье в использовании необычных вокальных гармоний и экспериментальной вокальной аранжировки.

В декабре 1999 года певица была удостоена Honorable Mention Award за песню I Don't Want to See You Cry, на­писанную для престижного американского конкурса Songwriter Competition. Ее песня On and On была исполь­зована в корейском фильме Interview, а гонконгский артист Касс Ханг записал песню Brevet в своем альбоме и на отдельном сингле, которые быстро разошлись и стали очень популярными в Гон­конге, Сингапуре, Малайзии и Китае. Силье продолжала писать коммерческие песни высокого класса для пласти­нок многих певцов мира.

В прошлом году ее творческая карьера принесла ей огромный успех. В январе она появилась в 60-минутном концерте с NRK Radio Orchestra, в который был включен ее собственный состав, исполнила собственные композиции и известные джазовые стандарты. Концерт записан на телевидении для последующих трансляций на интернациональных каналах и радиостанциях, получив необычайно благоже­лательную оценку критиков. В апреле она удостаивается чести быть единственной ев­ропейской певицей, участвующей в Verve Now Tour, в рамках которого Силье гастролировала в Испании, Англии, Швейцарии, Бельгии, Нидер­ландах, Швеции, Дании, Авст­рии и Норвегии. Она также часто гастролировала в Германии и участвовала в крупнейших джазовых фестивалях, таких как The North Sea Jazz Festival, Stockholm Jazz Festival и в многочисленных летних фестивалях Германии В июле она открывал; Kongsberg International Jazz Festival как знаменитая певица. Ее выступление прошло аншлагом и пользовалось orромным успехом у публики Вскоре после этого Силье выступила в аншлаговом концерте с Пэтом Мэтини на Molde International Jazz Festival. Она выступала для телевидения Португалии, Испании, Нидерландов и Дании, ее голос звучал на радиостанциях всего континента.

Пользующийся огромным успехом альбом Port of Са записанный после четыре: летнего перерыва, во время которого Силье Нергаард находилась в творческом поиске, был выпущен в марте 2000 года. Альбом представляет Силье в основном как джазовую вокалистку, отражая ее главную страсть в жизни, которая всегда присутствовала во всем, что она пeла. Первоначально задуманный как дань уважения традиционному джазу, который оказал на нее сильное влияние, альбом был встречен с энтузиазмом как слушателями, так и критиками всего мира. После первой недели он занял 1 место в чарте Норвегии и удерживался в первой двенадцатке на протяжении 12 недель. Такой успех очень необычен для джазовых пластинок, особенно для исполнителя, который не появлялся в записях целых четыре года. Песня из альбома Shame You заняла первое место летом по количеству появления в эфире на государственном норвежском радио. Совершенно очевидно, что Силье Нергаард не только не потеряла своей необычайной притягательности после долгого перерыва, но и утвердила себя как одна из немногих джазовых исполнительниц которая в равной степени пользуется коммерческим успехом и успехом у джазовых критиков.

В последнем альбоме First Light Силье Нергаард предстает перед нами не только как одна из наиболее самобытных джазовых певиц современности на международной джазовой сцене, но и как зрелый композитор: девять из двенадцати песен альбома написаны Силье Нергаард. И все они подтверждают ее славу как великолепного песенного композитора.

Альбом поражает сонористическим звукосплетением утонченных гармонических последовательностей и ритмов, сопровождающих заво­раживающие мелодии. Ис­полнение песен и композиторское мастерство свидетельствуют о большом творческом росте певицы, благодаря которому Силье Нергаард утверждает свое место в джазе. At Fist Light демонстрирует новое видение джаза, одинаково утонченного и замысловатого, гармонически сложного и мелодически доступного. Это музыкальное достижение, присущее только Силье Нергаард, ее собственное видение современного джаза, формирующее своеобразный артистический стиль. В этом уникальность Силье Нергаард.

At First Light выпущен Силье Нергаард и известным джазовым гитаристом Джор­джем Вадениусом, работав­шим со многими известными исполнителями (Steely Dan, Simon & Garfunkel, Aretha Frankin, Dr. John), и записан в Осло и Стокгольме. Альбом записан с ее постоянным трио — пианистом Тордом Густавсеном, ударником Шарлем Веспестадом и котрабасистом Харальдом Йонсеном и с приглашенными музыкантами — саксофонистом Магнусом Линдгреном, немецким трубачом Тиллом Брюннером, а также трубачами Арве Хенриксеном, Яном Алланом и Питером Асплундом. В песне Lullaby to Erie на гитаре играет Нильс Эйнар Виндзор.

Вы джазовая певица из Норвегии, но у меня с трудом ассоциируются Норвегия и джазовый вокал.

Джаз из Норвегии. Да, конечно, вам смешно это слышать, потому что вы вспоминаете Европейский песенный конкурс, где, я знаю, мы не были лучшими, но когда речь идет о джазе, думаю, мы нашли свое место на карте. Норвегия всегда давала миру интересных и самобытных джазовых музыкантов.

Так расскажите немного о норвежской джазовой жизни.

Она очень разнообразная, так как у нас есть такие заме­чательные старики, как Ян Гарбарек и Йон Кристенсен. Когда они играют, вы почти слышите саму природу, мы называем это "горным джазом", вы как будто слышите дыхание первозданной природы. И есть молодое поколение, они, я считаю, более от­крыты к смешению других типов музыки в джазе, такие, как Нильс Петтер Молваер и Багге Веселтофт. Им ближе техно грув. А также есть много других музыкантов, которые на самом деле не подражают Америке и не копируют американский джаз, но упрямо стараются нащупать что-то свое, создавая самобытную музыку. Я считаю, что это очень по-скандинавски — не смотреть на Америку и не копировать ее джаз. Возможно, на нас так влияют горы и долгие зимы. Или, знаете, ведь у нас на самом деле можно очень долго идти и никого ни разу не встретить. Думаю, это влияет как-то на нас, делая музыкантов упрямыми. Мы пытаемся найти собственный путь самовыражения в музыке...

Как ваше окружение в Норвегии влияет на ваш вокальный стиль?

Думаю, через общение, но я вообще-то об этом меньше всего думаю. Я пытаюсь прослушать песню сердцем, понять, что я действительно хочу выразить в ней, хочу показать, как я могу импровизировать на этом материале. Я имею в виду, что для меня очень важно создать у слушателей сильное настроение, попытаться тронуть их сердца, и я не верю, что, трогая слушателей, вы не влияете на них.

Давайте вернемся к са­мому началу. Когда нача­лось ваше увлечение джа­зовым пением?

Когда я росла в родительском доме. Мои родители бы­ли учителями, но они всегда любили джаз. Мой отец играл на гитаре, а мама обожала слушать пластинки, и мы все вместе подпевали. Для меня было естественным с детства слышать Эллу Фитцжеральд, Стэна Гетца, Жоао Жильберто. Так что мне привили любовь к джазовой классике и ее стандартам мои родители.

Когда состоялось ваше первое выступление на публике?

Я помню, что я пела с мик­рофоном соло, выступая с хором, в который ходила. Я многому научилась в нем, но знала, что должна иметь собственный состав, поэтому я нашла местных ребят, мы стали репетировать и дали несколько концертов в моем родном городе, которые были нача­лом моей карьеры.

Я слышал, вы стали известны, благодаря выступле­нию на Molde Jazz Festival в шестнадцать лет?

Да, я была там с подругой. Нам было по 16 лет, и мы стояли под тентом, слушая все концерты. Однажды вечером был концерт памяти Джако Пасториуса, и после концерта был джэм-сейшн, и, конечно, я была слишком молода для участия в нем, уговаривала себя, но была под таким впечатлением, что не выдержала и помчалась в туалет. Я всегда пою в туалетах. И я там запела, а женщина из соседней кабинки постучала в стенку и крикнула: "Эй, почему ты не на сцене? Это же джэм-сейшн!" И я решилась и побежала на сцену, где был Делмар Браун, пианист Джако Пасториуса, и я запела, а он играл, и мы вместе импровизировали.

А потом пресса написала об этом...

Да, я не знала, что кто-то нас фотографировал, и на следующий день увидела себя на первой странице крупнейших газет и прочла о том, что я новый джазовый талант Норвегии.

Но начинали вы карьеру не в джазе, а в поп-музыке, и я даже знаю, что вы записали альбом кантри и западных песен.

На самом деле большой удачей было то, что мне никто никогда не указывал, что мне надо делать. У меня всегда было свое собственное мнение о том, что я хочу делать. Я хоте­ла попробовать и то, и это, но при этом для меня на первом плане всегда была мелодия. Поэтому на меня влияли и джаз, и кантри, и западная музыка, как вы заметили, и даже народная музыка. Я никогда особо не анализировала это. Я сделала три альбома, как вы говорите, поп-музыки и после четырех лет в Лондоне почув­ствовала, что с меня хватит Лондона. Я соскучилась по дому и норвежской атмосфере, мне надо было глотнуть свежего воздуха родины, чтобы жить дальше, поэтому я решила вернуться домой. Я очень много полезного почерпнула за четыре года в Лондоне, встретила много хороших людей, а также узнала почти все о музыкальной индустрии. И захотела вернуться в Норвегию и сделать альбом, в котором я могла бы спеть на норвежском языке.

После попытки в поп- музыке у вас был четырехлетний перерыв...

Да. Я взяла перерыв. На самом-то деле я пыталась делать записи, но когда я написала песни и пыталась их записать, я поняла вдруг, что ничего по-настоящему не чувствую сердцем, когда слушаю или думаю о них. И подумала — если я сама их не чувствую, как я могу' ждать, что их почувствует кто-то другой? Я поняла, что что-то должно произойти, что что-то должно измениться во мне, но не была уверена, что это произойдет. Но это было прекрасное время, если честно. Во мне бушевала война — я мучительно искала, кто я такая и что со мной происходит. И почему, почему, почему мне на самом деле хочется петь джазовые песни, если быть откровенной с собой? Это были те песни, которые мне были нужны, когда я готовила сольные концерты. Я вдруг поняла, что хочу больше творить на сцене, быть спонтанной личностью, когда исполняю песни. Я не могла больше оставаться в узких рамках поп музыки. Они очень ограниченные, в этой музыке свои строгие правила. Вот это и случилось в эти четыре года. Я сделала выбор в пользу своей истинной сущности, которой всегда был джаз. И на мое решение очень повлияло рождение дочери, так как дети всегда возвращают нам способность радоваться жизни и творить. Дочь вернула мне спонтанное ощущение жизни и, думаю, помогла мне принять решение.

Ваш первый альбом 2000 года называется "Port Of Call". Это джазовые стан­дарты, которые, я слышал, стали большим хитом в Норвегии?

Думаю, мне хотелось пере­кинуть мост от моего поп-музыкального прошлого к воз­вращению опять в джаз. Я не могла просто так сразу перестроиться и стать композито­ром и певицей. Я чувствовала, как начинаю меняться, как во мне зарождаются семена моих будущих собственных песен. Я была очень возбуждена, так как не понимала, как их вопло­тить и сделать по-настоящему джазовыми песнями. Я поняла, что мне надо все это хорошенько обдумать и сочинять по-другому. Мне опять предстояло учиться. Поэтому я решила сначала записать эту пластинку с джазовыми стандартами, хотя знала, что это делали до меня множество певцов. Но я надеялась все же сделать это по-своему.

Ваш последний альбом — "At First Light" — почти целиком состоит из ваших джазовых компози­ций, в нем только три стандарта, и он занял вершину норвежского рейтинга продаж.

Это удивительно. Я надеялась на успех, но это целиком джазовый альбом, поэтому это доказывает, что люди готовы слушать мелодии и хотят услышать что-то более значи­тельное в этих мелодиях, чем просто мелодии с ритмом, под которые можно танцевать. Это доминировало в музыке последние годы, все просто привыкли к громким, ритмичным песням, которые захваты­вают тебя в плен. Поэтому мы не пытались перекричать это, думаю, мы просто сделали это — сделали интимно, и люди хотят это слушать, они пошли за нами. Мы делали это и на сцене, более или менее. Думаю, мой состав вполне заслуживает такого восторженного отношения за эту сдержанность, хотя они могут играть и по-настоящему горячо, но мы хотим делать это в нужное время. И когда это необходимо, мы делаем это просто и по-настоящему красиво, как того требуют сами песни.

В вашем новом альбоме есть песня "Колыбельная для Эрле" ("Lullaby to Erie"). Она для вас что-то личное?

Вы правы. Стать матерью, особенно когда у вас первый ребенок, особенное состоя­ние, и я была очень взволнована появлением в моей жизни новой личности, я чувствовала ответственность, и была счастлива, но и очень напугана этим, потому что она будет жить и расти в этом огромном мире. Матери всегда волнуются и расстраиваются, думая об опасностях, подстерегающих в мире детей. Мой поэт Майк Макгарк (Mike McGurk) написал об этом стихотворение. О том, что, наблюдая, как засыпа­ет твой ребенок, ухватившись за твой палец, ты думаешь, что он вступает в этот мир, и ты не сможешь проконтролировать это. Ты знаешь, что так и будет, в один прекрасный день она упорхнет из гнезда и пойдет дальше одна. Я считаю, что это очень мудрое отношение, поэтому мы записали эту песню у меня дома, где у меня есть портативная студия. Мой постоян­ный гитарист Нилс (Neils) приехал ко мне домой и помог записать ее. И рядом была моя дочь, которой было всего 7 месяцев. Она лежала на полу во время записи и играла с погремушками, колокольчиками и всякими ударными штучками, которые есть у меня дома. Поэтому вы можете слышать все эти звуки и ее агуканье, сопро­вождающие песню. Я думаю, что это стало чем-то волшебным на пластинке. Иногда вам везет, и вы записываете то, что совсем не собирались, и это стоит всей записи. Это одна из таких удач, поэтому мы просто оставили все, как записали. Это было четыре года назад, но я до сих пор горжусь своими способностями режиссера звукозаписи (смеется).

На ваших концертах очень разношерстная публика — от молодежи до пенсионеров. В чем секрет такой широкой популярности?

Это интересный вопрос. Поколение моих родителей с удовольствием слушает такую музыку, я знаю это, так как почтй узнаю в публике своих родителей. И там же можно увидеть совсем юных ребят, да и 15 или 16-летних девчонок. Что касается поколения моих родителей, наверное, они узнают в этой музыке ту, на которой они выросли и которую хотят опять услышать, что-то вневременное, вечные мелодии, джазовые стандарты или то, где чувствуется их влияние. А молодежь, которая считает что слушает джаз, слушая только Acid Jazz, Hip Нор или Тгip Нор, или как там это называется, приходит, чтобы услышать то, что они могут понять, что' действительно звучит понятно для них.

Слушая два ваших последних альбома, у меня возникло чувство, что вы стали исполнителем, который, наконец, нашел себя. Вы продемонстрировали широкий спектр музыкальных эксперименте Ноя считаю,что вы не могли быть убежденной джазовой певицей в 18 лет, а должны были сначала пережить что-то в жизни.

Я согласна с вами, и именно поэтому я не торопилась, хотя многие мне говорили и уверяли, что я должна петь джаз и писать джазовые пластинки, но я чувствовала, что еще не готова. Я знала, что, когда это случится, то должна почувствовать это, но даже когда бы уверена, что, вроде, готова, всее же до конца не была уверена в этом. Я должна была услышать это, написав песню и прослушав ее, и слушать еще много раз, чтобы убедиться, что это настоящее. Я столько узнала за эти два года, и все равно джаз настолько всеобъемлющая музыка, и так много личностей, которые влияют и обогащают твое собственное ощущение джаза, что это бесконечный процесс. Этим и хорош джаз, и то, что происходит в Осло, где люди с такой готовностью включают все новые и новые веяния в своем понимание джаза. Это дает возможность джазу развиваться, а это очень важно, так как именно благодаря этому он будет жить

Перевод
Дины Курмангалиевой

Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В. Источник: Jazz-Квадрат, №4,2002

Silje Nergaard - «Я считаю, что это очень по-скандинавски не смотреть на Америку и не копировать ее джаз.»